АНТВЕРПЕН ОТ РАССВЕТА ДО ЗАКАТА
Брюгге сравнительно хорошо передает атмосферу XV века, что удивительно для города, являвшегося одним из крупнейших центров европейской экономики. В Италии, например, крупные города (за исключением островной Венеции) в той или иной мере перестраивались, отвечая потребностям иных эпох. Почему же Брюгге так замер в своем прошлом?
По всей видимости, на то было две причины. Одна естественная, природная, другая же рукотворная, порожденная человеческой активностью.
Деловая активность Брюгге во многом определялась близостью залива Зуин, в который входили торговые корабли. Однако со временем залив стал заиливаться и покрываться песчаными наносами. Зуин перестал быть удобен для моряков, а Брюгге, соответственно, перестал выполнять те посреднические деловые функции, на которых сумел подняться в Средние века.
Более того, фламандские бюргеры в своей жадности сами во многом подорвали свои позиции монополистов по производству шерстяных тканей. Горожане Брюгге, Гента и Ипра стремились подавить конкуренцию маленьких населенных пунктов, расположенных по соседству. Ведь при отсутствии конкуренции рыночные цены на ткани становятся значительно выше. Богатым и хорошо вооруженным городам удалось фактически уничтожить в XIV веке ряд своих соседей, и несчастные разорившиеся ремесленники с горя отправились в Англию. Там их приютили, обогрели, а затем стали перенимать основы ткацкого мастерства. В итоге Англия постепенно перестала быть аграрно-сырьевым придатком Фландрии и стала сама специа-лизироваться на изготовлении шерстяных тканей. А фламандские бюргеры утратили позиции не только в торговле, но и в производстве.
Брюгге замер в своей «осени Средневековья», а деловая активность Нидерландов переместилась в Антверпен, который стал наиболее динамичным городом региона в XV—XVI столетиях. Он чрезвычайно удобно расположен на реке Шельде, что сделало Антверпен важнейшим торговым центром Нидерландов. Однако в дополнение к факторам, обусловившим расцвет фламандских городов в Средние века, XVI столетие обогатило экономику новыми интересными процессами, в которых город на Шельде стал играть ключевую роль.
Открытие Америки и приток благородных металлов из-за океана в Европу сильно обогатил Испанию. Утвердившаяся там династия Габсбургов активизировала свою военную деятельность, поскольку могла вкладывать больше средств в наем ландскнехтов и оснащение армии дорогостоящим огнестрельным оружием. Естественно, Габсбурги очень быстро вышли за рамки бюджета, несмотря даже на то что он сильно укрепился благодаря американскому золоту и серебру. В итоге бюджетный дефицит Испании в сочетании со стабильными поставками благородных металлов, которые теоретически способны были этот дефицит покрывать, сформировали емкий европейский рынок государственных долговых обязательств. Многие стремились кредитовать Габсбургов, поскольку это обеспечивало, как поначалу казалось, стабильный и высокий доход.
Если в XIV—XV столетиях кредитование монархов было в основном делом отдельных богатых банкирских домов, то теперь механизм коренным образом изменился. Основная работа по-прежнему лежала на плечах одной конкретной фирмы. В данном случае это был аугсбургский дом Фуггеров. Однако масштаб операций стал столь значителен, что Фуггеры не могли ограничиться одним лишь своим капиталом. Они стали аккумулировать капитал для обслуживания габсбургского долга и выпустили специальные ценные бумаги, которые размещали в Антверпене. Этот город стал в итоге не только крупнейшим товарным рынком, но также еще и крупнейшим рынком капиталов.
Однако с государством опасно играть в азартные игры. Рано или поздно обнаружится, что все козыри достались ему. Государственный долг сформировал Антверпен, он же его в конечном счете и погубил. Быть бы, наверное, этому городу и по сей день крупнейшим финансовым центром Европы, если бы не политические катаклизмы, подорвавшие его позиции. Чтобы понять тонкости политики той эпохи, нам надо сделать небольшое историко-династическое отступление.
В эпоху «осени Средневековья» Нидерланды являлись частью Бургундского герцогства. После трагической гибели Карла Смелого в борьбе с Людовиком XI герцогская династия по мужской линии пресеклась. Дочь Карла Мария Бургундская вышла замуж за императора Максимилиана Габсбурга и принесла ему Нидерланды в качестве приданого. Их сын Филипп женился на наследнице испанского престола, а поскольку по мужской линии та династия так же пресеклась, как и бургундская, внук Максимилиана и Марии Карл оказался одновременно императором и испанским королем. С гигантским бременем власти, возложенным на его плечи, Карл V не справился. От престола он отрекся еще при жизни, а державу свою разделил. Испания досталась его сыну Филиппу II, а «в пакете» с ней оказались еще и Нидерланды. Таким сложным образом интересующий нас регион оказался в политической зависимости от Мадрида.
Во второй половине XVI столетия разразилась Нидерландская революция, спровоцированная тяжелым налоговым бременем, которое Габсбурги возложили на этот зажиточный регион. Американских доходов постоянно не хватало для финансирования армии и погашения долгов, а потому монархия навалилась на своих самых богатых и преуспевающих подданных. Те подчиниться не захотели, тем более что между католической Испанией и реформаторскими Нидерландами возникли еще и острые противоречия на религиозной почве. И разразилась битва, в которой маленькие свободолюбивые нидерландские провинции попытались дать бой гигантской империи, над территорией которой никогда не заходило солнце.
Нидерландская революция завершилась своеобразным компромиссом, который и стал причиной возвышения Голландии. Сравнительно более богатые и более привлекательные для эксплуатации испанской короной Южные Нидерланды не смогли отстоять своей независимости. Габсбурги бросили, в частности, все силы на то, чтобы удержать в своих руках Антверпен. В 1585 году он был взят войсками герцога Пармского Александра Фарнезе — выдающегося полководца, находившегося на службе у испанской короны.
В ответ на это противник перекрыл низовья Шельды, что отсекло Антверпен от моря. А поскольку восставшим провинциям удалось удержать север Нидерландов в своих руках, ущербное положение Антверпена сохранилось на века. В качестве крупного торгового центра город больше не мог функционировать. Численность его населения быстро сократилась в два раза. Народ побежал туда, где можно было прокормиться. Но вот вопрос: почему этим благословенным местом оказались добившиеся свободы северные провинции, а не какой-либо регион, оставшийся под властью Габсбургов?
Комментариев нет:
Отправить комментарий